Владимир Кантор на Международной конференции «Русская философия XX века и ее вклад в мировую интеллектуальную традицию»

27-30 сентября 2022 года состоялась международная конференция, посвященная 100-летию «Философского парохода»

В 2022 году исполняется 100 лет с момента высылки из Советской России деятелей науки и культуры. Это трагическое событие получило собирательное название «Философский пароход». Обращение к этому событию сегодня – возможность вернуться к историческим истокам, осмыслить место русской философии в мировой духовной традиции, оценить ее сегодняшний потенциал, проследить преемственные линии и тем самым выявить целостность русской интеллектуальной культуры.

Профессор НИУ ВШЭ, заведующий МЛ исследований русско-европейского интеллектуального диалога Владимир Карлович Кантор выступил на конференции с докладом «Философский пароход: изгнание, ставшее эмиграцией».
Изгнание русской постреволюционной интеллектуальной  элиты стоит сегодня поставить в контекст бегства из России постсоветской шоу-элиты, чтобы оценить трагизм и мужество пореволюционных изгнанников. Стоит начать с того, что никто из изгнанников не был богат, не ждали их и деньги за границей. Не было особняков, их отъезд был равен казни (большевики назвали изгнание высшей мерой, заявив, что вернувшихся ждет смертная казнь). Они не хотели покидать Родину (по словам Степуна, нельзя уезжать от постели больной матери). В изгнании они, жили в бедности, но думали и писали о России, любили ее, как любят женщину, несмотря на ее измену. Они пытались поддержать и хранить духовный опыт русской классики. Изгнание превратилось в эмиграцию, которая не имела разрешения. Можно было вернуться, только изменив себе (таких нашлись единицы). И они не возвращались. Зато возврат их текстов в постсоветское время стал торжеством свободной мысли России. 
Издание прервала война. Степун ушел артиллеристом на германский фронт в чине прапорщика. Надо сказать, что он, несмотря на возгласы патриотических публицистов по обе стороны фронта (в России и в Германии), видел вокруг себя то состояние умов, которое позднее назвал «метафизической инфляцией». Живым примером был его старый оппонент, философ-славянофил Владимир Эрн, один из ближайших друзей Вяч. И. Иванова и П. А. Флоренского. Не участвовавший сам в боевых действиях, но писавший программные антинемецкие статьи — вроде «От Канта к Круппу», «Налет Валькирий» и т.п., Эрн, говоря о страдавших в окопах русских солдатах, торжественно провозглашал:

Вместо людей в серых шинелях мы видим вдруг живой серый гранит, который решительно неподвластен обычным законам человеческого существования. Этот момент есть явление народного духа, внезапное вторжение онтологии народного существования.

Эрн рисовал почти мистериальную ситуацию «хорового Дионисова действа», не замечая, однако, нарочитой театральности описываемой героики. Находившийся в действующей армии Степун писал по поводу ура-патриотических философствований: «какие-то слепые бельма публицистической нечестности и философского доктринерства». Он-то и в самом деле рисковал жизнью. Но снаряды и пули его щадили. Как-то вышел из офицерской землянки, и секунду спустя ее разворотило немецким артиллерийским снарядом. Был рядом со смертью, но ангел-хранитель стоял на страже. Все же получил тяжелое ранение. Попал в госпиталь, где закончил первую книжку «Из писем прапорщика-артиллериста» (1918). Потом как человек общественно активный печатал в газетах статьи против рвавшихся к власти большевиков, служил начальником политуправления при военном министре Временного правительства Б.  В.  Савинкове. Большевики пришли к власти, начались расстрелы инакомыслящих. Но Степун успел уехать в деревню к жене, занялся крестьянской работой (вспомним пастернаковского Юрия Живаго). Опять помог ангел-хранитель, наверное. Но дальше ангелу пришлось потрудиться серьезнее. В 1918 г. вышел первый том книги Освальда Шпенглера «Der Untergang des Abendlandes» (русский перевод книги «Закат Европы» появился в 1922 г.). Первым, кто получил его из Германии, был Федор Степун. Книга произвела на него сильнейшее впечатление. Он сделал в Москве несколько докладов, дал читать том Бердяеву, Франку и другим. И выпустил сборник «Освальд Шпенглер и Закат Европы». В нем приняли участие, кроме самого Степуна, Бердяев, Франк, Букшпан. Сборник, культуртрегерский по своему пафосу, вызвал неожиданную для их авторов реакцию вождя большевиков: 

Н. П. Горбунову. Секретно. 5. III. 1922 г. т. Горбунов. О прилагаемой книге я хотел поговорить с Уншлихтом. По-моему, это похоже на “литературное прикрытие белогвардейской организации”. Поговорите с Уншлихтом не по телефону, и пусть он мне напишет секретно, а книгу вернет. Ленин.

Иосиф Станиславович Уншлихт (род. в 1879 г., Польша) был в эти годы заместителем председателя ВЧК и доверенным лицом вождя, даже более близким, чем Дзержинский. А 15 мая, то есть спустя два месяца, в Уголовный кодекс по предложению Ленина вносится положение о «высылке за границу». По словам Ленина, это была замена «высшей меры»: если кто-то вернется  — расстрел на месте. В Постановлении Политбюро ЦК РКП(б) об утверждении списка высылаемых из России интеллигентов от 10 августа 1922 г. Степун, попавший в дополнительный список, характеризовался следующим образом: 

Степун Федор Августович. Философ, мистически и эсеровски настроенный. В дни керенщины был нашим ярым, активным врагом, работая в газете правых с[оциалистов]-р[еволюционеров] “Воля народа”. Керенский это отличал и сделал его своим политическим секретарем. Сейчас живет под Москвой в трудовой интеллигентской коммуне. За границей он чувствовал бы себя очень хорошо и в среде нашей эмиграции может оказаться очень вредным. Идеологически связан с Яковенко и Гессеном, бежавшими за границу, с которыми в свое время издавал “Логос”. Сотрудник издательства “Берег”. Характеристика дана литературной комиссией. Тов. Середа за высылку. Тт. Богданов и Семашко против.

А чуть позже (23 августа) Степун оказался восьмым номером в «Списке не арестованных». Таким образом создавался список русских мыслителей для высылки за границу. Заключение Секретного отдела ГПУ в отношении Ф. А. Степуна от 30 сентября 1922 г.:

С момента октябрьского переворота (!) и до настоящего времени он не только не примирился с существующей в России в течение 5 лет Рабоче-Крестьянской властью, но ни на один момент не прекращал своей антисоветской деятельности в моменты внешних затруднений для РСФСР.

И в 1922 г. они были высланы, изгнаны. Так антишпенглеровский сборник совершенно иррациональным образом «вывез» авторов в Европу, по словам Степуна, из «скифского пожарища». Это, конечно, дело ангела-хранителя или Фортуны, как угодно! Сборник, который должен был погубить русских интеллектуалов (слова Ленина о «высшей мере» не случайны), спас их, отправив на Запад. Интересно здесь, что сами чекисты называли Октябрьскую революцию «переворотом», но еще интереснее текстовые совпадения с доносом на Степуна в нацистской Германии, о чем ниже. В 1926 г. Степун занял кафедру социологии в Дрезденской высшей технической школе при содействии влиятельных друзей и коллег — Рихарда Кронера, профессора кафедры философии, Пауля Тиллиха, профессора кафедры теологии. Из Фрайбурга письмом поддержал его кандидатуру Эдмунд Гуссерль. Но затем власть сменилась. Как и большевики, нацисты терпели его ровно четыре года, пока не увидели, что перековки в сознании профессора Степуна не происходит. В доносе 1937 г. говорилось, что он должен был бы переменить свои взгляды «на основании параграфов 4-го или 6-го известного закона 1933 г. о переориентации профессионального чиновничества. Эта переориентация не была им исполнена, хотя, прежде всего, должно было ожидать, что, как профессор, Степун определится по отношению к национал-социалистическому государству и построит правильно свою деятельность. Но Степун с тех пор не предпринял никакого серьезного усилия по позитивному отношению к национал-социализму. Степун многократно в своих лекциях отрицал взгляды национал-социализма, прежде всего по отношению к целостности национал-социалистической идеи, как и к значению расового вопроса, точно так же и по отношению к еврейскому вопросу, в частности, важному для критики большевизма». Нацисты запретили ему преподавать. И снова повезло: была назначена мизерная пенсия, которой тем не менее хватало на очень скромную жизнь.


Смотреть видеозапись заседания 27 сентября на YouTube-канале библиотеки-музея «Дом А. Ф. Лосева».